Моему отцу, который хватил фронтового лиха, поскольку прошёл войну «от звонка до звонка», сегодня, в день Покрова, исполнилось бы девяносто лет. В грозном 1942 году, когда Паулюс рвался к Волге, батя вёз в свою 42-ю гвардейскую стрелковую бригаду необычное пополнение — «братишек» с Тихоокеанского флота. Этот эпизод я воссоздал по рассказам отца.
Из глубинного Дальнего Востока литерный поезд летел по Сибири без задержек: моряки, снятые с кораблей, спешили под Сталинград, чтобы пополнить отдельные стрелковые бригады. Потом эти части назовут соединениями морской пехоты, а фашист — «чёрной смертью». Они вливались в строй, и не всегда командный состав, который усиленно воспроизводили военные училища, находил с морпехами общий язык.
В поезде политруки и командиры прорабатывали с бойцами знаменитый сталинский приказ «Ни шагу назад!», морально подготавливая свежее пополнение к суровым испытаниям. Фронтовые сводки вновь звучали тревожнее одна другой: те же танковые «клещи» и роковые бои в окружении, как в 41-м, оставленные немцам сёла и города…
Впритык с дорожным полотном тяжко вздыхал Байкал, так похожий на океан и тоже взволнованный не на шутку по случаю стремительного натиска немцев и горести новых поражений.
— Нас призывали к бдительности, и некоторые офицеры страховали себя от ЧП — случаев возможного дезертирства и строго-настрого запрещали на станциях отлучаться морякам из вагонов, — рассказывал отец.
Он, пехотный лейтенант, уже изведал все тяготы отступления в 41-м, получил ранение под Москвой и смотрел на эти вещи проще, жалел людей и доверял им, разрешая прикупить на вокзалах кое-что.
В обмен на паёк можно было побаловаться семечками. А если повезёт, то и дарами тайги, смолистым кедровым орехом прямо с дерева. В дороге, которой, казалось, не было и конца, эти излишества становились милее махры.
Может, потому-то и доехали его «братишки» без злоключений, увидев в командире не только орудие подавления собственной воли, но ещё и заботливого товарища, который не отделял себя от рядовых? Человеческий фактор и Табель о рангах — вещи на фронте зачастую несовместимые, и выигрывает в сражении тот, кто сумел сродниться с бойцами, научился дорожить каждым из них.
— Мой сослуживец, молодой лейтенант с двумя, как и у меня, «кубарями» в петлицах, фронта ещё не нюхал и в точности следовал инструкции, — продолжал отец. — Он так и сгинул в никуда, едва поезд миновал Байкал…
И где оказался несчастный — одному Богу было известно, потому и записал его начальник эшелона в список дезертиров. Всякое случалось на войне.
В самом начале 1943-го, оказавшись в тыловом госпитале Актюбинска, отец неожиданно для себя увидел в одной из палат знакомое лицо. Старшину второй статьи выдали огромные хохляцкие усы, сбрить которые ему не позволяла национальная гордость, хотя вольности такого рода допускал и армейский Устав.
— Слушай, — шепнул отец моряку, когда прошёл в палату и присел на край койки. — Вот мы сейчас одни. Никто нас не услышит и о разговоре этом и знать не будет. Скажи, как на духу: что стало с тем лейтенантом?
— Омуля кормит твой лейтенант в байкальских водах.
— Как?
— А вот так. Ты двери теплушек на станциях открывал, а он — ни под каким соусом. Ты человек, за что тебя и уважаем…
После этого разговора фронтовики, хотя и были они в разных званиях, решили побрататься. Так у моего отца появился флотский ремень, который он берёг как боевой талисман, память о Сталинграде и усатом старшине второй статьи.
Фото по ссылке:
http://generalporuchik.livejournal.com/7013.html#cutid1
